Тотемская центральная библиотека имени Николая Рубцова

Первый памятник Николаю Рубцову воздвигнут спустя 14 лет после его смерти! (Кстати, первый памятник Пушкину создан спустя 43 года после смерти поэта, Есенину – через пятьдесят лет после смерти, установлен в Рязани).
Вологодские писатели обратились к именитому скульптору Вячеславу Клыкову с предложением воссоздать образ Н. Рубцова в Тотьме, на берегу реки Сухоны. 
Открытие памятника состоялось в середине сентября 1985 года в присутствии большого количества гостей, писателей, поэтов из Вологды, Москвы, Ленинграда и других городов. Много было сказано о жизни и творчестве поэта, самобытности его поэтического наследия. Гипсовый памятник простоял полтора месяца. По совету скульптора В.М. Клыкова его убрали до наступления сырой погоды и морозов, потому что он от их действия мог разрушиться. Так как основание памятника выходило за пределы площадки постамента, прошлось доделывать постамент и изменить его контуры. Это сделали тотемские реставраторы. Они же и облицевали постамент мраморными плитами с надписью:

«За всё добро расплатимся добром,
За всю любовь расплатимся любовью».
Н.Рубцов

В бронзовом исполнении памятник был отлит в 1986 году на Мытищинском заводе художественного литья при посредстве скульптора Вячеслава Клыкова, доставлен в Тотьму и установлен на подготовленный постамент.
Об открытии этого памятника вспоминает друг поэта Станислав Куняев: «У Николая Рубцова есть два пророчества: «Я умру в крещенские морозы» и «Мне поставят памятник на селе…» Оба они оправдались. Памятник ему мы открывали в сентябре 1985 года. Это событие как бы венчало трехдневные народные празднества в его честь. Не часто земляки балуют русских поэтов таким высоким образом. Вспомним хотя бы, что первый памятник Есенину в Рязани был воздвигнут лишь через полвека после его смерти. Как тут не поклониться вологжанам и тотьмичам! Несмотря на дождь, людей собралось множество, и пока организаторы торжества заканчивали последние приготовления, море зонтиков, шалей, беретов сгрудилось вокруг скульптуры, затянутой белым покрывалом.
Когда настало время открытия, я и поэт Анатолий Передреев вышли из толпы, я потянул за шнур, покрывало медленно поползло вниз, обнажая голову и плечи уже не Коли Рубцова, а кого-то другого, отделившегося от нас и ушедшего в царство русской поэзии, в мир памяти… Он сидел на скамье в пальтишке, накинутом на плечи, нога на ногу, руки с переплетенными пальцами покоились на колене… Высокий лоб, глубокие глазницы, задумчивый наклон головы, воротник грубого свитера, в котором часто ходил Рубцов, от всего образа веяло духом отрешенности от соблазнов мира сего, внутренней сосредоточенностью, чувством собственного достоинства и неуязвимости от внешних обстоятельств жизни…

А я глядел на сотни людей в плащах, телогрейках, куртках, обступивших скульптуру, и думал: почему всего лишь через пятнадцать лет после смерти поэта его поэзия стала столь необходимой народу? Ведь никогда он не был модным, не стремился к известности, не рвался на эстрадные подмостки – ни на отечественные, ни на зарубежные. Нет ни одной записи, ни одного кадра Николая Рубцова на нашем телевидении, сохранилась лишь короткая радиозапись голоса, и все равно его поэзия каким-то чудом естественно, постепенно и властно выжила, укоренилась и проводит благодатную работу по просветлению душ человеческих…»

Клыков Вячеслав Михайлович (р. 19.10.1939), русский скульптор и общественный деятель, глава Земского Собора, президент Международного фонда славянской письменности и культуры, президент Славянского экономического союза; член Товарищества русских художников; лауреат Государственных премий СССР и РСФСР; с 1995 — в Социально-патриотическом движении “Держава”, член Национального комитета.

А вот как отзывается об этом событии сам автор памятника, Вячеслав Михайлович Клыков:
«Я знал, как любим Николай Рубцов в народе, и знал также, что любовь эта с годами будет крепнуть и географически расширяться.
Для меня поэзия Николая Рубцова – родник народной души. Убеждение это предопределило и выбор композиции скульптуры. Поэт сидит на скамейке, так часто встречающейся у палисадников перед домами в русских деревнях. Образ Рубцова у каждого свой. С этим тоже нужно считаться. А потому я сознательно пошел на тщательную проработку силуэта, оставив как бы «недопроявленными» черты его лица. Пусть каждый домысливает и «долепливает» своего Рубцова. Кроме того, мне нужно было считаться, вернее, включить в композицию такие реальности, как город Тотьма, река Сухона и маленький городской сквер с двумя березами на берегу. Вместе со скульптурой это и должно было составить памятник. Еще до выполнения фигуры в натуральную величину я приезжал в Тотьму, чтобы выбрать место для скульптуры. Знакомство с ним привело меня к убеждению, что природно-ландшафтная среда является решающей для определения масштаба и выбора пластического мотива.
Я с благодарностью вспоминаю беседы с вологодскими писателями В. Беловым, В. Коротаевым, В. Шириковым и другими. Много рассказали они о трудных и оттого еще более немеркнущих в памяти годах жизни Николая Михайловича. В мастерской тщательно вглядывался и вдумывался в фотографии поэта, стараясь совместить услышанное с увиденным, прочитанное с воображаемым. И так изо дня в день, пока не наступит тот долгожданный момент, когда в толпе увидишь сразу «нескольких Рубцовых», а в мастерской пойдет работа «с натуры», то есть как будто поэт сидит рядом, и фотографии совсем уже не нужны.
Работа с фотографии должна вестись до тех пор, пока не найдешь в своем воображении точный облик того, кого изображаешь. Странно, но среди жителей Вологды и Тотьмы рубцовский тип лица встречался мне гораздо реже, чем в других городах России. Эта работа и появилась от страстного желания продлить жизнь Николаю Михайловичу Рубцову, оборванную на полпути. Скульптура (высота фигуры 2 м 20 см) установлена 1 сентября 1985 года, спустя 14 лет после его смерти».